Сегодня в гостях у газеты Лариса Сатлаева и Елена Валл – мама и дочь, преподаватели в Детской школе искусств № 8 г. Владивостока.

В честь Дня матери, который в России отметили 26 ноября, «В» решил написать о династии: дочь продолжает дело матери, в данном случае музыкально-преподавательское дело в Детской школе искусств № 8 г. Владивостока. Но разговор только с прекрасными женщинами в чистом виде не получился. В этой же школе преподает глава семьи Владимир Сатлаев. Проигнорировать удивительное семейное трио было бы полнейшим диссонансом.

Общий стаж музыкальной династии – 107 лет. Есть подобные примеры во Владивостоке? Вряд ли. По крайней мере, сами герои «В» ничего похожего не встречали, хотя творческий мир тесен.

На людях, думаю, что и в быту по привычке, все члены семьи называют друг друга непременно по имени-отчеству. Так требует преподавательская этика. С Ларисой и Владимиром Сатлаевыми и их дочерью Еленой Валл мы говорим о современных детях, которые мужественно решили посвятить себя музыке (обучение по классу фортепиано длится восемь лет, по классу гитары – пять). Рассуждаем о том, почему очень важно для становления формирующейся личности знать такие простенькие и забытые многими песенки, как «Во поле березка стояла» и «Во саду ли, в огороде».

– Два медведя в одной берлоге – перебор, а тут три медведя. Как вам удается не надоедать друг другу и сохранять вот такое мажорное настроение, которое чувствуется сейчас?

Л. С.: – На самом деле мы видимся редко. Бывает, за весь рабочий день даже не пересекаемся. У каждого свои ученики, свои задачи. Я только по звукам гитары сверху слышу: ага, дочь пришла. Мой кабинет на первом этаже. А Елены Владимировны – выше.

Е. В.: – С Владимиром Петровичем мы встречаемся чаще, все же один предмет преподаем – гитару. Нотами обмениваемся, текущие вопросы решаем. С Ларисой Евгеньевной (класс фортепиано) видимся редко.

В. С.: – Мы очень творческие люди, увлекаемся, ходить куда-то в другие кабинеты просто нет времени. Идет творческий процесс, мы занимаемся учениками. Вместе переживаем произведение. От ученика исходит своя энергия, от меня – своя. Идет обмен энергетикой на очень тонком уровне, прерывать его нельзя.

– Современные ученики отличаются от тех, что были лет двадцать назад? Можно сказать, кто хуже-лучше?  

Л. С.: – На мой взгляд, прежде у детей было больше усидчивости, превалировало тяготение к музыке. Сейчас все в телефонах. Главная проблема в том, что ученики приходят уставшими после общеобразовательной школы. Там нагрузки неимоверные, по шесть-семь уроков в день. Конечно, внимание уже рассеянное, мы сочувствуем ребятам.

Е. В.: – Стараемся деликатно, но по максимуму проделать всю работу в школе, чтобы минимизировать объем домашних упражнений. Понимаем, что на выполнение полноценного задания у учеников просто не хватит времени и сил.

В. С.: – Разница в учениках чувствуется. В прошлые годы они легче усваивали информацию. А тут каждый урок начинай с начала. Кто-то осмысленно подходит к занятиям, и в этом большая заслуга родителей. Но нередко ты словно движешься по кругу. Современные дети нацелены на получение моментального результата.

– Да, любую информацию можно найти в гугле. Но инвенцию или этюд поисковая система выучить не поможет. 

Л. С.: – Главное – вот эта связь между детьми и родителями. Когда ребенок чувствует, что родители заинтересованы в его образовании, в его успехах, это придает ему силы. На отчетных концертах радостно видеть счастливые лица родителей.

– Вот к вам приходит ребенок бесталанный – все равно будете его учить?

Е. В.: – Совсем бесталанным наш ученик не может быть. Дети проходят отбор. Есть моменты, которые можно развивать. Мы в этом помогаем.

– Если ученик бросает занятия в музыкалке, обидно же?

Е. В.: – Обидно, особенно если это 5–6-е классы. Но мы понимаем, как невероятно сложно детям совмещать две школы. Остаются самые выносливые.

– Многие из ваших учеников пошли по вашим стопам? 

Л. С.: – Не многие, если честно. Они знают, что преподавание музыки – это тяжелый труд и, прежде всего, долгое во времени образование: школа, училище, консерватория.

– Длительность обучения фактически как у врачей? 

В. С.: – Да, и это многих заставляет задуматься. Гораздо проще и прибыльнее работать в той же сфере услуг. Не хочу никого обидеть.

– У вас есть семейное трио? Вы дома музицируете?

Е. В.: – Нет.

В. С.: – Нет. Сколько учеников – столько искаженных звуков. Ученик уходит домой и опять приносит в школу искаженные звуки. У себя дома нам хочется просто тишины. Но все равно ты в определенный момент берешь инструмент в руки, для души играешь.

– Вы позволили дочери пойти по вашим стопам. Почему не отговаривали, зная, что ее ждет нелегкий труд? Не советовали стать, к примеру, бухгалтером: отработал от звонка до звонка – и нет забот… 

В. С.: – Я бы не назвал нашу профессию тяжелой. Это творческий труд.

– Тяжело шпалы таскать на железной дороге…

В. С.: – Не знаю, уверен, и в работе железнодорожников есть своя романтика. Труд тяжелый, когда он не в радость. Если он тебе по душе, тогда не может быть тяжелым. Тяготит рутина, а у нас такого нет. Нам труд в радость. Иначе мы столько бы лет не работали. У нас много планов. Мы хотим перейти на более прогрессивные методы работы, активнее внедрять джаз. Мои ученики одними из первых во Владивостоке участвовали в джазовом городском конкурсе и заняли призовые места.

Е. В.: – Мы не скучные, у нас всегда что-то происходит. Если разучиваем новое произведение, рассказываем о самом композиторе, его биографии. Приглашаем родителей на занятия.

– Получается что-то вроде музыкального салона? Уверена, каждый из вас играет на многих музыкальных инструментах.

Е. В.: – Я – нет, только гитара.

– Не верю!  

В. С.: – Я по специальности баянист, балалаечник, гитарист. Сейчас преподаю гитару, а в классе два балалаечника.

 – Люблю звуки балалайки. Душа раскрывается и потом ее не закроешь.

В. С.: – Это верно.

– Вы были рады, когда ваша дочь выбрала гитару, а не фортепиано, как мама, вы торжествовали? 

В. С.: – Дочь фактически выросла в музыкальной школе, имела представление обо всех инструментах. Взрослая уже была девочка, 11 лет, когда выбрала гитару. До этого пробовала себя в балете. Три года занималась. Мы ничего не навязывали. Говорил: смотри сама, рассматривай перспективу.

– Первые годы вы учили дочь в школе. Тяжело было?

В. С.: – Конечно. Я Елену поправляю, а она мне в ответ: «Пап, я так не буду, ну отстань». Пришлось отдать в другую школу.

– В моем детстве нередко мамы определяли в музыкалку своих чад, потому что сами не получили музыкального образования. Такое сейчас тоже есть? Как быть в этой ситуации, надо останавливать родителей? 

Л. С.: – Конечно, и сегодня это распространено. Но не видим в этом ничего плохого. Маленькому человеку интересно все, музыка в том числе. Идет развитие интеллекта, улучшается память, ребенок становится более коммуникативным, учится распределять свое время. Делается более собранным, дисциплинированным.

В. С.: – Есть интересный и яркий пример по развитию памяти. Это было в моей практике. Как-то позвонил преподаватель английского языка из общеобразовательной школы и попросил позаниматься музыкой с таким-то мальчиком, у которого проблемы с запоминанием и концентрацией внимания. Мы с ним занимались. И опять звонок из той школы. Звучала огромная благодарность: ребенок все прекрасно запоминает, стал опережать отличников. Я был поражен. Вот такие неожиданные результаты дает музыка.

– Были случаи, когда ваши ученики вас смешили, умиляли? 

Л. С.: – Помню, как-то своей новой ученице рассказала о музыке, произведении, которое будем изучать. Девочка так прониклась, так растрогалась, что меня обняла и поцеловала. Я просто обомлела.

– Каким людям нельзя преподавать музыку? 

Л. С.: – Которые не любят детей. И у которых нет терпения. Терпение – это самое важное. Мы годами «лепим» личность, и так радостно видеть, как человечек расцветает. Дети приходят с разным восприятием. К каждому действительно нужен индивидуальный подход. Мы ищем этот ключик.

– Как вам ваш первый урок? Помните свои эмоции? 

В. С.: – Конечно, помню. За два-три дня написал поминутный сценарий урока. Получился целый свиток. Когда пришел первый ученик, я без конца подглядывал в шпаргалку. Потом понял, что процесс непростительно удлиняется, и шпаргалку выбросил.

Л. С.: – С опытом у каждого вырабатывается своя методика. В какой-то момент ты понимаешь, что необходимо дать, чтобы ребенок продвинулся дальше. Ты просто это чувствуешь. Стараешься подобрать соответствующий репертуар. У меня много выпускников, я их спрашиваю: ты не жалеешь о потраченных годах? Никто не сказал, что это время, потраченное зря. И до сих пор говорят: «Это были лучшие годы».

– Ваш совет родителям, которые хотят отдать ребенка в музыкалку.

Л. С.: – Включайте классическую музыку. Хотя бы то, что на слуху, – «Лебединое озеро», «Щелкунчик». Водите своих дочек-сыночков в Театр оперы и балета. Это, так скажем, высший пилотаж. Но главное, в своей обыденной жизни слушайте вместе с детьми песни Владимира Шаинского, которые несут свет, радость, тогда будет склонность к музыке. Сейчас в школу искусств приходят дети, которые не знают даже «Во поле березка стояла».

Марина СТЕПАНОВА

Фото Алексея ВОРОНИНА и из архива Елены ВАЛЛ